Гипноз — одно из самых интересных явлений в психиатрии, учёные еще не могут с полной уверенностью определить его природу, хотя исследования в этой области достаточно объёмны. 
Однако верующих людей чаще тревожит не медицинская точка зрения, а духовная — может ли кто-то внедриться в наше сознание без нашего ведома и причинить тем самым вред. Православные оценки гипноза обычно занимают весь спектр отрицаний — от спокойных «не знаю, но думаю, что это плохо» до категорических «это сатанинское дело». Также обычно гипноз понимают как односторонний процесс — внешнее воздействие гипнотизёра. И в этом мнении содержится уже несколько ошибок, во-первых, гипноз — это состояние сознания, а во-вторых, изменение последнего зависит в не меньшей степени от самого человека. Но подробнее об этом нам расскажет врач-психиатр из Столбцов Андрей Бутько, член православного братства студентов-медиков, преподавателей и врачей во имя святителя Николая Чудотворца.
Однажды я встретил семинариста, который верил …в гипноз. Это было так удивительно. Потрясённый его проповедью, я на мгновение уверовал и сам в могущественную силу, подавляющую волю и дающую власть над людскими душами. Вот человек становится послушной игрушкой в руках эстрадного гипнотизёра, вот врач «кодирует», и человек бросает пить, вот увлекшийся батюшка, пристально глядя в глаза очередному «пациенту», даёт установку, что «его болезнь от беса», изгоняет нечистого, и болезнь проходит. В сравнении с таким гипнозом христианство показалось мне чем-то серым и слабым, а люди такими беззащитными.
Для человека характерно бояться того, чего он не понимает. Но если порассуждать и попробовать разобраться в природе гипноза, то подобные страхи станут беспочвенными и тщетными. Многие не знают, что эстрадный гипнотизёр не в силе заставить подопытного совершить какой-то поступок, который идёт вразрез с его моральными убеждениями; не знают, что если после «кодирования» человек не изменит свои убеждения и «вектор воли», то он неминуемо возвратится к прежнему поведению; не знают, что истерия, а она чаще всего и принимается за беснование, при отсутствии покаяния и сохранении прежнего образа жизни (в центре которой «эго») обострится ещё сильней, и такой пациент будет ездить на отчитки 10-20 и более раз, усугубляя свою болезнь и всё глубже утопая в грехе гордости. Одним словом, всё зависит от воли и веры человека. Ведь если мы не верим в силу гипнотизёра, будь то «артист» или врач, то никогда не будем с ним сотрудничать.
Использование таких удивительных состояний психики человека, как внушаемость и гипноз, уходит своими корнями в доисторическое прошлое. Внушение в бодрствующем состоянии и, особенно в гипнозе, использовали жрецы и шаманы, вожди и полководцы, целители и мистификаторы. Велика вера в силу заклинаний в странах Востока, особенно в Индии. В одном из самых древних источников о способах врачевания — египетском папирусе Эберса (XVI в. до н.э.) — содержится описание 900 прописей целительных трав и снадобий. Но примечательно, что во всём тексте настойчиво проводится мысль о необходимости сопровождать принятие каждого лекарственного средства обращением к богам и духам.
Заклинание оказывает своё исцеляющее воздействие, если произносится определённое количество раз (на протяжении всей своей истории Церковь боролась с язычеством, но и в наши дни некоторые христиане понимают молитву не как личное обращение к Богу, а как заклинание и рекомендуют «заказать сорок сорокоустов в сорока монастырях» и т.д.).
В греческом храме, посвящённом богу-врачевателю Асклепию, стены были составлены из огромных каменных плит, на которых были вырезаны надписи с подробным описанием наиболее выдающихся исцелений, свершившихся в храме. Этот приём, усиливающий внушение, широко используется и в наши дни (вспомним публичное зачитывание писем на сеансах Кашпировского, выступление «исцелённых» на презентациях биодобавок и перед началом «сеанса моления» у пятидесятников).
Но лишь в XVII веке явление гипноза было впервые представлено на суд науки венгерским врачом Францом Антоном Месмером (1734-1815). Это был один из образованнейших людей своего времени, чего не скажешь о современных гонителях гипноза. Он имел три диплома: доктора медицины, права и философии. Используя в качестве лечебного средства магнит, введённый в практику Парацельсом ещё в начале XVI века, Месмер неожиданно для себя обнаружил, что лечебный эффект у определённой категории больных наступает и в тех случаях, когда вместо магнита он прикасается к ним своей рукой.
Собственное открытие поставило Месмера в тупик, но как добросовестный учёный он стал искать этому явлению теоретическое объяснение. В результате, он создал теорию: Вселенная пронизана особого рода энергией, и отдельные, особо одарённые личности (к ним Месмер причислял и себя) обладают способностью «накапливать» в себе магнетические флюиды, а затем непосредственно или через специальные приспособления передавать их другим людям. Придумал и свой оригинальный метод лечения: больные располагались вокруг «бакэ» (чаны с железными опилками) брались друг за друга, образуя длинные цепочки, и за торчащие из «бакэ» железные стержни. Месмер выходил в лиловой одежде и «намагничивал» чаны, прикасаясь к ним хрустальным жезлом.
Во время сеанса играла нежная музыка. Больные доводили себя до состояния «кризиса» — плакали, кричали, корчились в судорогах (здесь есть сходство с американским вариантом холотропной терапии, с сеансом массовых исцелений у пятидесятников, с сеансом массовых «отчиток» у православных). Потом их переносили в специальный зал, где они, измождённые судорогами, засыпали, а очнувшись, чувствовали себя освобождёнными (замечу — на время) от страданий.
Месмер смутно догадывался, что кроме флюидов на больного действуют ещё «какие-то» силы. Отсюда и все эти ритуалы с камзолом, музыкой, жезлом… В 1774 году теория «магнетических флюидов» рассматривалась на совместном заседании Французской академии и Королевского медицинского общества. Приговор комиссии экспертов был достаточно суров и категоричен. Целебное действие (а его отрицать было невозможно) приписывалось не флюидам, существование которых ставилось под сомнение, а… воображению. «Воображение без магнетизма вызывает конвульсии, — говорилось в заключении,— а магнетизм без воображения не вызывает ничего». Нам бы такое понимание.
Но первым, кто взглянул на гипноз как на явление земное, материальное, вызванное естественными, физиологическими причинами был английский хирург Джеймс Брейд (1795-1860).
Он предлагал пациентам фиксировать взор на любом предмете и не думать ни о чём, кроме сна. После нескольких минут общей расслабленности и фиксации взгляда все пациенты впадали в состояние, которое он назвал гипноз (по-гречески — «сон»).
Брейд одним из первых отметил тот факт, что восприимчивость людей к гипнотизации — гипнабельность — неодинакова и зависит не столько от личности гипнотизёра, сколько от состояния нервной системы пациента.
В дальнейшем было доказано, что, хотя гипноз и внушение взаимосвязаны, тем не менее это отличные друг от друга явления, хотя бы уже потому, что в гипноз можно погрузить не только человека, но и животных, в то время как восприятие словесного внушения присуще только человеку.
Профессор Харьковского университета В. Я. Данилевский, начиная с 1874 года, проводил исследования на лягушках, ящерицах, змеях, тритонах, черепахах, крокодилах, раках, крабах, омарах, каракатицах, рыбах, птицах и др. Через семнадцать лет он выступил с докладом на IV-м съезде Общества русских врачей в Москве, где убедительно доказал единство природы гипноза у человека и животных. Большой вклад в изучение гипноза сделал В. М. Бехтерев (1857-1927), в своей книге «Внушение и его роль в общественной жизни» он чётко разграничивает такие понятия, как убеждение, внушение и гипноз.
Убеждение, по его мнению, входит в сферу психической деятельности человека при посредстве личного сознания, усваивается путём обдумывания и осмысленной переработки, становясь прочным достижением нашего «я».
Внушение сводится к непосредственному прививанию тех или других психических состояний от одного лица другому, которое происходит без участия воли воспринимающего лица и нередко даже без ясного с его стороны сознания. Внушения могут иметь форму приказаний, лозунгов, личного примера, ведущих к совершенно невольному и безотчётному подражанию (если уж осуждать внушение, то первыми надо «анафемствовать» обезьян). На внушении очень часто основано влияние родителей на детей, учителя на учеников, начальника на подчинённых, командира на солдат, человека на животных.
В.М.Бехтерев неоднократно подчёркивал, что внушение играет большую роль в воспитании молодого поколения, в организации общественного порядка и дисциплины.
Гипноз представляет собой «не что иное, как искусственно вызванный видоизменённый нормальный сон». Единой теории, в полной мере объясняющей природу гипноза, в настоящее время нет, и разработка данной темы ещё очень далека от совершенства. Но следует отличать убеждение и внушение как психологические категории и гипноз как особое состояние высших отделов центральной нервной системы наряду с бодрствованием, сном и активностью сновидений.
На практике о состоянии сознания мы судим по ориентировке человека во времени, месте и собственной личности. Наиболее изменчивым является время, менее изменчиво пространство, относительно статична в сравнении с ними – личность. Нарушение осознания времени возможно даже в состоянии бодрствования, осознание пространства не требует столь частой сверки с реальностью, а осознание собственной личности возможно даже во сне и в состоянии, близком к коматозному.
Как мы можем легко убедиться, существуют особые состояния сознания, так называемые трансы (не бойтесь, это просто медицинский термин), и т. п. По сути, любое состояние, когда мы не осознаем, кто мы, где мы, и является своего рода трансом, сходным с гипнотическим.
Принято выделять три стадии гипноза: лёгкий транс (сонливость), средний (гипотаксия) и глубокий (сомнамбулизм).
Лёгкий транс встречается в нашей жизни на каждом шагу, это — состояние засыпания и пробуждения, глубокой задумчивости, «уход в себя» при езде в транспорте, увлечённом чтении, просмотре видеофильма. Мы можем наблюдать лёгкий транс у уставшего студента, который хотя и ощущает слабость в теле и тяжесть век, но не теряет связи с окружающим миром и может по собственному желанию открыть глаза, подвигать конечностями.
Средний транс характеризуется нарастанием сонливости, частичными амнезиями — ученик не может воспроизвести слова учителя или воспроизводит их автоматически без осознания вопроса. Дальнейшее изменение тонуса мышц приводит к возможности утраты произвольных движений и иногда к явлению каталепсии — «восковой гибкости» мышц с длительным сохранением приданных неудобных поз.
При глубоком трансе возможен сомнамбулизм — неосознанное выполнение достаточно сложных действий согласно реальной или внушённой ситуации. Возможна потеря чувствительности к боли и изменение реакции на первосигнальные раздражители (ожог холодным предметом и т.д.).
В повседневной жизни средний и особенно глубокий транс встречаются редко: амнезии, состояние оцепенения и восковая гибкость – при переживании стихийных бедствий, катастроф; явление сомнамбулизма – при эпилепсии, тяжёлых травмах мозга и т.д.
Сам по себе транс, как и любое другое состояние нервной системы, не может быть оценён в категориях добра и зла. И как нет ничего мистического в искусственно вызванном сне или бодрствовании, так и гипноз, являясь «наведённым» (искусственно вызванным состоянием сознания) трансом, не несёт в себе мистики.
Теперь можно вернуться к нашим страхам по поводу гипноза. Распространена боязнь среднего и глубокого транса, искусственно вызванного гипнотизёром. Обычно мы боимся, что кто-то помимо нашей воли принудит нас к нежелательным действиям, например, цыганка выманит деньги и т.д. Верующие люди боятся, что кто-то повлияет на их духовное состояние. Это, действительно, возможно, но почему? Потому что так всесилен гипнотизёр? Нет. Всё дело в нашем состоянии сознания, в направлении нашей воли, в нашей свободе и нашей вере.
«Действия в гипнотическом сне и при постгипнотическом внушении зависят не столько от гипнотизёра, сколько от самого субъекта»(Бернейм)/
«Даже в состоянии сомнамбулизма не удаётся внушить то, что глубоко противоречит этическим и моральным устоям личности»А.М.Свядощ (1982).
Однако, если у человека неустойчивые этические установки, а, следовательно, и неустойчивый «вектор воли», то сила внушения возрастает пропорционально степени изменения сознания. Также внушаемость повышается при страхе, гневе, экстазе и других эмоционально насыщенных состояниях, при утомлении, в экстремальных условиях под угрозой опасности, в толпе и при использовании средств массовой информации; высока гипнабильность у детей, солдат и спортсменов, привыкших к повиновению; у истероидных психопатов, алкоголиков, наркоманов.
В целом, чем меньше у человека развито мышление и навык рассуждения, чем чаще он по привычке подчиняется, чем больше он идёт на поводу у своих страстей и эмоций, не желая нести ответственность за свои поступки, — тем больше он подвержен внушению как в обычном, так и в изменённом состоянии сознания (гипнозе).
Внушение может носить массовый характер. Внушённые идеи В. М. Бехтерев называл «психическими микробами». Их характер определяется господствующими в данный период воззрениями. Так, для XVI века были характерны «эпидемии» колдовства, для XVII века — бесноватость, одержимость, для XIX века — мании величия и преследования. Вследствие веры в спиритов, «духов», магию, заговоры, астрологию, экстрасенсов, чудесное исцеление или изменение жизни без какого-либо труда никогда не утихала деятельность мистификаторов и шарлатанов — «торговцев надеждой».
Таким образом, и внушение, и гипноз суть инструменты, которые могут быть использованы как во зло, так и во благо. И есть ситуации, в которых эти явления в той или иной форме уместны. Однако внушение в гипнозе как метод лечения имеет свои показания и противопоказания и в руках неспециалиста может скорее навредить, чем помочь. Использование гипноза у нас в стране регламентировано определёнными юридическими нормами. Запрещено использовать гипноз с эстрады, в зрелищных целях. Гипнотерапией могут заниматься только врачи в условиях лечебного учреждения, причём данные о проведённом сеансе должны заноситься в меддокументацию.
Вызывает опасение повышение уровня гипнабельности людей в последнее десятилетие (не без влияния средств массовой информации). Особенно способствует повышению внушаемости и гипнабельности реклама, требующая веры авансом.
Мало того, хорошо «обработанный» и гордый потребитель находит в приобретённом товаре или услуге рекламируемые свойства, даже если их там нет. Ведь он не желает признать, что подчинился информационному воздействию, он считает, что у него нет страстей, но зато создатели рекламы хорошо знают, что есть. Современный человек хоть и борется за свободу, но на самом деле очень её боится и при всяком удобном случае старается с ней расстаться, переложив ответственность за решения на какие-либо авторитеты.
Любая форма гипноза невозможна без веры в гипнотизёра, которая и способствует согласию человека на взаимодействие. Например, чтобы нас загипнотизировала цыганка или другой “торговец надеждой”, им, прежде всего, нужно нас остановить или привлечь к себе внимание, а это с нашей стороны волевое действие.
Часто при этом людьми руководит страх и вера в то, что шарлатаны изначально имеют над ними какую-то власть и могут причинить вред душе или здоровью. Мы забываем о собственной свободе, о том, что внушение в гипнозе — это всегда двусторонний процесс взаимодействия гипнотизёра и пациента, о том, что в любой момент любая из сторон может его прекратить.
Поэтому скорее стоит опасаться не эстрадного или лечебного гипноза, где наш выбор более очевиден — пойти или не пойти на сеанс, а повседневного — доверие рекламе, средствам массовой информации, которые меняют мировоззрение и моральные установки незаметно, не требуя на то нашего согласия.
Многие верующие люди создают нездоровый ажиотаж вокруг таких состояний глубокого транса (сомнамбулизм, каталепсия), которые встречаются довольно редко, используются в рекламных целях и для обычного человека не представляют ни ценности, ни реальной угрозы. На самом же деле никаких волшебных методов гипнотизирования и «зомбирования» не существует. Это только красивый миф.
Реальную же угрозу для нашего сознания представляет информационная всеядность, отсутствие «дара рассуждения». И мы сами несём ответственность за трепет перед суевериями (а разве не суетна вера в гипноз, магию, астрологию и т.д.), за поиски другой надежды кроме Христа и забвение страха Божьего.
Андрей Бутько, врач-психиатр
Pravoslavie.by
